Александр Сергеевич Пушкин
С Гомером долго ты беседовал один…
Гнедичу
С Гомером долго ты беседовал один,
Тебя мы долго ожидали,
И светел ты сошёл с таинственных вершин
И вынес нам свои скрижали.
И что ж? ты нас обрёл в пустыне под шатром,
В безумстве суетного пира,
Поющих буйну песнь и скачущих кругом
От нас созданного кумира.
Смутились мы, твоих чуждаяся лучей.
В порыве гнева и печали
Ты проклял ли, пророк, бессмысленных детей,
Разбил ли ты свои скрижали?
О, ты не проклял нас. Ты любишь с высоты
Скрываться в тень долины малой,
Ты любишь гром небес, но также внемлешь ты
Жужжанью пчёл над розой алой.
Таков прямой поэт. Он сетует душой
На пышных играх Мельпомены,
И улыбается забаве площадной
И вольности лубочной сцены,
То Рим его зовёт, то гордый Илион,
То скалы старца Оссиана,
И с дивной лёгкостью меж тем летает он
Вослед Бовы иль Еруслана.
Пушкин, 1832
Скрываться в тень долины малой — разумеются малые жанры поэзии Гнедича.
На пышных играх Мельпомены — речь идет о театральной деятельности Гнедича, о его занятиях с трагической актрисой Семеновой.
То Рим его зовет — возможно, что речь идет о «Подражании Горацию» (1812).
То гордый Илион — Пушкин разумеет перевод Гнедичем «Илиады»; Илион — город в Малой Азии, осада которого описана в «Илиаде».
То скалы старца Оссиана — имеется в виду «Последняя песнь Оссиана» (1804), написанная Гиедичем в подражание поэзии мифического шотландского барда.
Вослед Бовы иль Еруслана — Гнедич интересовался русскими народными сказками, писал о необходимости их изучения и приветствовал сказку Пушкина о царе Салтане в том стихотворении, на которое Пушкин отвечает. В вариантах рукописи первоначально в последних стихах было сказано прямее:
О подвигах царя Салтана.