Принцу Оранскому

Стихи Александра Сергеевича Пушкина

Александр Сергеевич Пушкин


Принцу Оранскому

Довольно битвы мчался гром,
Тупился меч окровавленный,
И смерть погибельным крылом
Шумела грозно над вселенной!

Свершилось… взорами царей
Европы твердый мир основан;
Оковы свергнувший злодей
Могущей бранью снова скован.

Узрел он в пламени Москву —
И был низвержен ужас мира,
Покрыло падшего главу
Благословенного порфира.

И мглой повлекся окружен;
Притек, и с буйной вдруг изменой
Уж воздвигал свой шаткий трон…
И пал отторжен от вселенной.

Утихло все. Не мчится гром,
Не блещет меч окровавленный,
И брань погибельным крылом
Не мчится грозно над вселенной.

Хвала, о юноша герой!
С героем дивным Альбиона
Он верных вел в последний бой
И мстил за лилии Бурбона.

Пред ним мятежных гром гремел,
Текли во след щиты кровавы;
Грозой он в бранной мгле летел
И разливал блистанье славы.

Его текла младая кровь,
На нем сияет язва чести:
Венчай, венчай его, любовь!
Достойный был он воин мести.


Принцу Оранскому. Пушкин, 1816

Принц Вильгельм Оранский — сын нидерландского короля Вильгельма I — в 1816 г. женился на сестре Александра I, Анне Павловне.
Для праздника в честь молодоженов старому поэту Нелединскому-Мелецкому были заказаны стихи. Он не мог справиться с задачей и, по совету Карамзина, обратился с просьбой к Пушкину.
Рассказывали, что Пушкин написал стихи часа в два. Он использовал в них следующие исторические факты: принц Оранский командовал нидерландскими войсками, сражавшимися против Наполеона, когда тот вернулся с Эльбы в Париж (оковы свергнувший, злодей). Наполеон был разбит союзными войсками, возглавлявшимися английским герцогом Веллингтоном (героем дивным Альбиона), в битве при Ватерлоо. Принц Оранский был ранен в этом сражении (его текла младая кровь).
Стихи Пушкина, положенные на музыку, пелись на празднике, где присутствовали и лицеисты. Императрица-мать прислала Пушкину золотые часы, которые он, по лицейскому преданию, «разбил нарочно о каблук», не желая иметь царского подарка.
Впоследствии Пушкин так говорил о заказанных ему строфах «Принцу Оранскому»:
И даже, — каюсь я, — пустынник согрешил.
Простите мне мой страшный грех, поэты,
Я написал придворные куплеты,
Кадилом дерзостным я счастию кадил.