Царское село

Стихи Александра Сергеевича Пушкина

Александр Сергеевич Пушкин


Царское село

Хранитель милых чувств и прошлых наслаждений,
О ты, певцу дубрав давно знакомый гений,
Воспоминание, рисуй передо мной
Волшебные места, где я живу душой,
Леса, где я любил, где чувство развивалось,
Где с первой юностью младенчество сливалось
И где, взлелеянный природой и мечтой,
Я знал поэзию, веселость и покой…

Веди, веди меня под липовые сени,
Всегда любезные моей свободной лени,
На берег озера, на тихий скат холмов!..
Да вновь увижу я ковры густых лугов,
И дряхлый пук дерев, и светлую долину,
И злачных берегов знакомую картину,
И в тихом озере, средь блещущих зыбей,
Станицу гордую спокойных лебедей.


Царское село. Пушкин, 1823

Написанное в 1817—1819 гг., стихотворение осталось недоработанным в рабочей тетради Пушкина. Оно заключало в себе после стиха «Я знал поэзию, веселость и покой» черновую запись фрагмента, не нашедшего себе места в тексте стихотворения:
Другой пускай поет героев и войну,
Я скромно возлюбил живую тишину
И, чуждый призраку блистательныя славы,
Вам, Царского Села прекрасные дубравы,
Отныне посвятил безвестный музы друг
И песни мирные и сладостный досуг.
Оказавшееся спустя несколько лет перед глазами Пушкина старое стихотворение его (петербургская рабочая тетрадь Пушкина была прислана ему братом в Кишинев) отвечало душевному состоянию поэта, находящегося в ссылке. «Нередко при воспоминании о царскосельской своей жизни, — вспоминал кишиневский приятель Пушкина В. П. Горчаков, — Пушкин как бы в действительности переселялся в то общество, где расцвела первоначальная поэтическая жизнь его со всеми ее призраками и очарованием. В эти минуты Пушкин иногда скорбел; и среди этой скорби воля рассудка уступала впечатлению юного сердца».
Пушкин стал вносить в текст элегии изменения. Для пейзажа он записал неполных два стиха:
Хранят венчанные долины
И славу прошлых дней, и дух Екатерины.
Конец первой строфы он наметил закончить стихами, наполняющими новым содержанием юношескую элегию:
Печали тихий друг и глаз очарованье,
Явись, тебя зову я в мрачное изгнанье.
Однако дальнейшего текста поэт но коснулся.